Столик-накройся, золотой осёл и дубинка из мешка

Братья Гримм

Много лет тому назад жил на свете портной. Было у него три сына и одна-единственная коза, она их всех молоком кормила. Вот и приходилось за ней ухаживать и каждый день гонять её на пастбище, чтоб она там сочной травки досыта наелась. И пасли сыновья козу каждый по очереди.
Погнал её раз старший сын пастись на кладбище. А трава росла там высокая да сочная, и коза знай себе щипала траву да прыгала. Вечером, когда надо было уже домой возвращаться, спрашивает у неё старший сын:
- А сыта ли ты, коза?
Отвечает коза:
- Уж я так сыта, так сыта,
Что не съесть мне больше ни листа.
Ме-ме!
- Ну, так ступай домой, - сказал мальчик. Взял её за верёвочку, привёл в стойло и крепко привязал.
- Ну, - спросил старик-портной, - наелась ли коза досыта?
- Ещё бы, - ответил сын, - уж она так сыта, так сыта, что не хочет больше ни листа. Решил отец сам в этом убедиться. Пошёл в стойло, погладил любимую свою козочку и спрашивает:
- Сыта ли ты, коза моя?
А коза ему в ответ:
- С чего же быть мне сытою?
Скакала я через могилочки,
Не съела ни былиночки.
Ме-ме!
- Что я слышу! - воскликнул портной, выскочил из хлевка и говорит сыну:
- Эх ты, лгунишка, что же ты говоришь, что коза наша сыта, а она-то совсем голодная! Разгневался отец, взял со стены свой аршин, побил сына и прогнал его со двора.
На другой день пришёл черёд пасти козу среднему сыну. Нашёл он в саду возле забора местечко, где трава была хорошая, и коза всю её поела. Вечером он собрался домой и спрашивает:
- Сыта ли ты, коза?
А коза отвечает:
- Уж я так сыта, так сыта,
Что не съесть мне больше ни листа.
Ме-ме!
- Тогда ступай домой, - сказал мальчик, повёл её в хлевок и привязал к стойлу.
- Ну, - спросил старик-портной, - наелась ли коза наша досыта?
- Ещё бы, - ответил сын, - уж она так сыта, так сыта, что не хочет больше ни листа.
Но портной не поверил сыну. Пошёл он в хлевок и спрашивает:
- Сыта ли ты, коза моя?
А коза ему в ответ:
- Да как же мне быть сытою?
Скакала я через могилочки,
Не съела ни былиночки.
Ме-ме!
- Ах ты, злодей! - крикнул портной. - Такую смирную козу да ещё заставлять голодать!
И он выбежал из хлевка, схватил аршин, отчесал им сына и прогнал его со двора.
Пришёл черёд младшему сыну козу пасти. Уж он-то хотел угодить отцу: нашёл заросль с густою листвою и стал пасти там козу. Вечером, когда подошло время домой возвращаться, спрашивает он козу:
- А сыта ли ты, коза?
И коза ответила:
- Уж я так сыта, так сыта,
Что не съесть мне больше ни листа.
Ме-ме!
- Ну так ступай домой, - сказал мальчик, повёл её в стойло и привязал.
- Ну, - спросил старик-портной, - наелась ли наша коза досыта?
- Ещё бы, - ответил сын, - уж она так сыта, так сыта, что не хочет больше ни листа.
Но портной и на этот раз не поверил, пошёл в хлевок и спрашивает:
- Сыта ли ты, коза наша?
И ответила злая коза:
- С чего же быть мне сытою?
Скакала я через могилочки,
Не съела ни былиночки.
Ме-ме!
- Ах ты, лгун проклятый! - воскликнул портной. - Все вы, мальчишки, лентяи да негодяи! Ну, теперь уж в дураках меня не оставите. - Разгневался, выскочил из хлевка да так отчесал по спине бедного мальчика, что тот еле из дому выскочил.
И остался старик-портной один со своею козой. На другое утро зашёл он в хлевок, начал ласкать и гладить козу и говорит:
- Иди, моя милая козочка, я уж сам тебя поведу на пастбище.
Взял он её за верёвку и завёл в зелёные кусты, где росла трава-деревей и другие растения, которые так любят щипать козы.
- Тут уж ты досыта наешься, - сказал он и оставил её пастись до самого вечера. А потом спрашивает её:
- Сыта ли ты, коза моя?
И коза ответила:
- Уж я так сыта, так сыта,
Что не съесть мне больше ни листа.
Ме-ме!
- Ну, так ступай тогда домой, - сказал портной, отвёл её в хлевок и привязал. И хотел было уже уйти, но повернулся и говорит:
- Ну, уж теперь-то ты сыта!
А коза опять свою песенку запела:
- С чего же быть мне сытою?
Скакала я через могилочки,
Не съела ни былиночки.
Ме-ме!
Услыхал это портной да так и остолбенел - он понял, что понапрасну выгнал своих трёх сыновей из дому.
- Погоди уж, - закричал он, - неблагодарная ты тварь! Тебя мало со двора прогнать, я тебе ещё такую отметину сделаю, что ты честным портным и на глаза не покажешься!
Выскочил он из хлевка, принёс свою бритву, нагнул козе голову и выбрил её наголо. Потом взял не аршин - это была бы слишком большая честь - а плётку и так отчесал козу, что пустилась она бежать от него со всех ног.
И остался портной один-одинёшенек в своём доме. Стало ему очень грустно и захотелось теперь вернуть своих сыновей, да никто не знал, куда они девались.
Старший из них поступил в обучение к одному столяру и учился у него прилежно и старательно, а когда срок ему вышел и пришло время идти странствовать и работу искать, подарил ему мастер столик, с виду совсем неказистый, из простого дерева. Но столик-то был не простой: стоило только поставить его и сказать "Столик, накройся!", и столик тотчас накрывался чистой маленькой скатертью, а на ней появлялись тарелки, нож и вилка и столько всего вареного и жареного, сколько места хватало, да ещё в стакане красное вино искрилось так, что сердце радовалось.
Вот молодой подмастерье и подумал: "Ну, этого-то мне, пожалуй, на целую жизнь хватит!" Довольный и весёлый, отправился он странствовать по свету, и его мало огорчало, хороша ли, плоха ли гостиница и можно ли там найти что поесть. Иногда он и вовсе не заходил в гостиницу, а ставил свой столик перед собой где ему вздумается, будь то в поле, в лесу или на лугу, и говорил: "Столик, накройся!" И тотчас появлялось всё, что его душе было угодно.
Наконец подумал он, что пора бы ему и домой к отцу воротиться, - гнев у него, пожалуй, уже поостыл, а с таким столиком старик примет его назад охотно.
Но случилось так, что по пути домой забрёл он под вечер в гостиницу, а гостей там было полным-полно. Они поздоровались с ним и пригласили его присесть к их столу и вместе с ними поужинать, а то трудно-де будет ему здесь ещё что-нибудь получить.
- Нет, - ответил молодой столяр, - зачем я буду вас ещё объедать, уж лучше вы будьте моими гостями.
Посмеялись они и подумали, что он над ними шутит. Но столяр поставил свой деревянный столик посреди комнаты и сказал: "Столик, накройся!" И вмиг появились на нём кушанья, да такие вкусные, что подобных и сам хозяин гостиницы не мог бы им предложить, и запах пищи приятно щекотал носы гостей.
- Ну, давайте, начнём, дорогие друзья, - сказал столяр.
Гости не заставили себя долго упрашивать, подсели к столику, достали свои ножи и смело принялись за еду. Едят и диву даются: не успеют одно кушанье съесть, как уже на столике появляется другое. А хозяин стоит в сторонке, смотрит, вытаращив глаза, и думает: "Да, такого повара и мне неплохо бы иметь".
Столяр и его гости ели и веселились до самой поздней ночи и наконец улеглись спать, а с ними и молодой подмастерье, а столик свой волшебный он поставил к стене.
Но хозяину гостиницы мысли о столике не давали покоя; он вспомнил, что у него в кладовой стоит старый столик, похожий на столик столяра как две капли воды. Принёс он его и тихонько подменил волшебный столик своим.
На другое утро столяр уплатил деньги за ночлег, взял столик, не подозревая, что его подменили, и отправился своим путём-дорогой дальше. К полудню пришёл он к отцу, и тот радостно встретил его.
- Ну, дорогой сынок, чему же ты научился? - спросил он его.
- Стал я, батюшка, столяром.
- Что ж, это хорошее ремесло, - говорит старик, - а что ты принёс домой, что заработал во время странствий?
- Батюшка, самое дорогое, что я принёс с собой, - вот этот столик.
Осмотрел его портной со всех сторон и говорит:
- Сделан-то столик неважно, да ко всему старый и плохой.
- Но ведь это "столик-накройся", - объяснял сын отцу, - если поставить его да сказать, чтоб он накрылся, то появятся на нём тотчас самые прекрасные блюда, да ещё и вино, чтоб сердцу было веселей. Вы вот пригласите родных и друзей, пусть попируют с нами - столик всех накормит.
Вот собрались гости. Взял сын свой столик, поставил его посредине комнаты и говорит: "Столик, накройся!" Но столик даже и не пошевелился и остался таким же пустым, как и всякий другой, который слов не понимает. Понял тогда бедный подмастерье, что столик-то ему подменили, и стыдно стало ему, что оказался перед гостями лгуном.
Посмеялись над ним родственники, и пришлось им несолоно хлебавши домой возвращаться. Достал портной опять своё тряпьё и принялся снова за шитьё, а сын поступил к мастеру на работу.
Средний сын попал к мельнику и поступил к нему в обучение. Когда ему вышел срок, мастер сказал:
- Работал ты хорошо, и за это дарю я тебе осла, не простого, а особенного - в упряжку он не годится и мешков тоже таскать не станет.
- Да на что же он мне тогда нужен? - спрашивает подмастерье.
- Он золото выплёвывает, - ответил мельник, - если поставить его на платок и сказать: "Бриклебрит!", то доброе животное станет выплёвывать золотые, и сзади и спереди.
- Что ж, это неплохо, - сказал подмастерье, поблагодарил мастера и отправился странствовать по свету.
Когда он нуждался в деньгах, то стоило ему только сказать своему ослу: "Бриклебрит!" - и тотчас сыпался дождь золотых, и одна была лишь работа - подымать их с земли.
И куда ни приходил молодой мельник, всюду подавали ему самое что ни на есть лучшее и самое дорогое, ведь денег-то у него был полон кошелёк.
Насмотрелся он всего на свете и подумал: "Что ж, надо бы, пожалуй, теперь и отца проведать. Если я явлюсь к нему с золотым ослом, то он, наверно, и гнев свой позабудет и встретит меня хорошо". И случилось так, что попал он в ту же самую гостиницу, в которой его брату подменили столик. Он вёл своего осла под уздцы, и хозяин хотел было взять у него осла и привязать его к стойлу, но подмастерье сказал:
- Вы, пожалуйста, не трудитесь, своего серого я уж сам отведу в стойло и сам привяжу, я должен знать, где он будет находиться.
Хозяину это показалось странным, он подумал, что у того, кто должен сам ухаживать за своим ослом, денег-то, пожалуй, не очень густо; но когда незнакомец сунул руку в карман и достал оттуда два золотых и велел дать ему поесть чего получше, то хозяин от удивленья глаза вытаращил, побежал и достал самое лучшее, что у него было.
После обеда гость спросил, сколько он должен заплатить; ну, тут уж хозяин мелу не пожалел, подсчитал вдвое больше, чем следует, и сказал, что надо доложить ещё два золотых.
Сунул подмастерье руку в карман, а золота в нём больше не оказалось.
- Хозяин, вы подождите маленько, - сказал он, - я пойду и принесу вам золотые, - и взял с собой скатерть.
Странным показалось это хозяину, любопытно было ему знать, где у гостя монеты припрятаны. Пробрался он следом за ним, и, когда гость закрыл двери конюшни на засов, стал он подглядывать в щёлку. Гость разостлал под ослом скатёрку, крикнул: "Бриклебрит!" - и вмиг посыпалось золото из осла и сзади и спереди, и нападало его на землю немало.
- Вот она чертовщина какая! - сказал хозяин. - Да ведь это всё новенькие дукаты! Таких и целый кошелёк бы неплохо!
Гость оплатил свой трактирный счёт и улёгся спать. А хозяин пробрался ночью на конюшню, вывел оттуда монетных дел мастера, а на его место привязал другого осла.
На другой день, чуть свет, отправился подмастерье дальше со своим ослом, думая, что это и есть его золотой осёл. К полудню явился он к своему отцу; тот очень ему обрадовался и принял его ласково.
- Ну, скажи, сынок, что ж из тебя вышло? - спросил старик.
- Стал я мельником, батюшка, - ответил сын.
- А что же принёс ты домой из своих странствий?
- Да вот одного лишь осла.
- Ослов-то и здесь достаточно, - заметил отец, - лучше бы ты привёл хорошую козу.
- Так-то оно так, - ответил сын, - но осёл-то не простой, а золотой! Скажу я ему: "Бриклебрит!", и навалит он вам на платок целую кучу золота. Вот созовите родных, я всех их сделаю богачами.
- Это хорошо, - сказал портной, - теперь незачем мне будет с иглой мучиться, - и побежал тотчас сам и созвал всех родичей в гости.
Собрались гости, и вот просит мельник очистить место, расстилает свой платок и приводит осла в комнату.
- Теперь смотрите, - сказал он и крикнул: "Бриклебрит!" Но то, что на пол упало, было совсем не золото, и всем стало ясно, что этот осёл такому искусству не обучен. Ведь не всякому же ослу быть монетных дел мастером.
У бедного мельника лицо так и вытянулось: он понял, что его обманули. И стал он просить у родных прощенья, что придётся им домой возвращаться такими же бедными, как и раньше. И ничего больше не оставалось, как взяться старику опять за свою иглу, а подмастерью поступить на работу к мельнику.
Младший брат попал в обучение к токарю, а ремесло это тонкое, вот и пришлось ему дольше всех учиться. Но братья написали ему письмо и сообщили, какая беда с ними приключилась и как в самый последний вечер хозяин гостиницы украл у них волшебные вещи.
Вот обучился токарь своему ремеслу, и настала пора ему странствовать, работу искать. Подарил ему мастер за прилежание мешок и сказал:
- А в мешке этом лежит дубинка.
- Ну, мешок-то я могу положить себе на плечи, он может мне, пожалуй, и пригодиться, но дубинка на что? От неё только тяжесть одна.
- А вот я тебе объясню, - ответил мастер. - Ежели тебя кто обидит, то стоит тебе только сказать: "Дубинка, из мешка!" - и тотчас выскочит она и бросится на людей и станет так весело по их спинам отплясывать, что целую неделю им нельзя будет ни двинуться, ни шевельнуться; и не остановится она до тех пор, пока ты не скажешь: "Дубинка, в мешок!"
Поблагодарил подмастерье своего хозяина, повесил мешок за плечи, и если кто-либо подходил к нему близко, собираясь на него напасть, то он говорил: "Дубинка, из мешка!" - и мигом дубинка выскакивала и начинала у одного за другим кафтан или куртку прямо на спине выхлапывать, и не дожидаясь, пока тот её снимет; и делала она это так проворно, что не успеет один и оглянуться, как тут другому черёд подходит.
Пришёл молодой токарь под вечер в ту самую гостиницу, где братьев его обманули. Положил свой мешок на стол и стал рассказывать про всякие диковины, которые пришлось ему повидать на свете.
- Да, - сказал он, - бывают этакие столики-самобранки, а бывают ещё и ослы золотые и всякая всячина; вещи хорошие, что и говорить, смеяться над этим не приходится, но всё это ничего не стоит перед богатством, которое удалось мне добыть! А лежит-то оно у меня в мешке.
Тут хозяин и навострил уши: "Что же это может быть такое? - подумал он. - Должно быть, мешок полон драгоценных камней. Неплохо бы мне и его заполучить, ведь недаром говорится: бог троицу любит".
Подошло время ложиться спать, и завалился гость на скамью, и положил себе под голову свой мешок вместо подушки. Решил хозяин, что гость спит глубоким сном, подошёл к нему, ухватился за мешок и ну его тащить тайком да поосторожней, чтобы подменить его другим.
А токарь только этого и ждал - не успел хозяин мешок вытащить, как токарь крикнул: "Дубинка, из мешка!" А дубинка-то как выскочит да прямо на хозяина и здорово-таки намяла ему бока. Стал хозяин просить пощады, но чем громче кричал он, тем сильнее колотила его дубинка, да ещё в такт, пока, наконец, не упал он без чувств наземь.
И сказал тогда токарь:
- Если ты не вернёшь "столика-на-кройся" и золотого осла, то дубинка начнёт плясать снова.
- Ой, не бей меня больше! - застонал еле слышно хозяин. - Я всё охотно верну назад, скажи только своему домовому, чтоб он убрался опять в мешок.
И ответил ему подмастерье:
- Ладно, я тебя помилую, но смотри, берегись!
Он крикнул: "Дубинка, в мешок!" - и дубинка оставила хозяина в покое.
На другой день рано утром отправился токарь со "столиком-накройся" и золотым ослом домой к своему отцу. Обрадовался портной, увидев снова своего сына, и спросил его тоже, чему он в чужих краях научился.
- Токарем я сделался, родной батюшка, - ответил сын.
- Это тонкое ремесло, - сказал отец, - ну, а что же принёс ты с собой из странствий?
- Дорогую вещицу, батюшка, - ответил сын, - дубинку в мешке.
- Что? - закричал отец. - Дубинку? Стоило ещё трудиться! Да ведь её же можно из каждого дерева вытесать.
- Да, но, пожалуй, не такую, батюшка. Стоит мне только сказать ей: "Дубинка, из мешка!", и вмиг выскочит она и заставит того, кто плохо со мной обращается, так заплясать, что на земле лежать да о пощаде просить будет. Вот видите, благодаря этой дубинке я вернул назад и столик и золотого осла, которых отнял вороватый хозяин гостиницы у моих братьев. Теперь позовите их обоих и пригласите всех родных, я всех досыта и угощу, и напою, и полные карманы им золотом набью.
Старик-портной не поверил было словам сына, однако ж созвал всю родню. Вот разостлал токарь в комнате платок, привёл золотого осла и сказал своему брату:
- Ну, милый братец, поговори-ка с ним.
Сказал мельник: "Бриклебрит!" - и тотчас стали падать на платок дождём червонцы, и не остановился осёл до тех пор, пока у всех золота не стало столько, что его едва можно было дотащить.
(А по тебе видать, что и ты не прочь был бы там побывать!)
Потом токарь принёс столик и сказал:
- Ну, братец, поговори-ка ты с ним.
И только столяр вымолвил: "Столик, накройся!" - он уже и скатертью был покрыт, и весь богато уставлен самыми дорогими блюдами. Тут начался пир горой! За всю жизнь не было у портного в доме такого обеда, и вся родня засиделась до самой поздней ночи, и все были веселы и счастливы.
А портной запер в свой шкаф иглу и нитки, аршин и утюг и стал жить да поживать вместе со своими сыновьями в радости и достатке.